«Русская идея» как основная проблема отечественной
философии истории (В.С. Соловьев, Н.А. Бердяев, И.А. Ильин).
Отечественная философия истории в XIX-XX вв. строилась на
концепции самобытности России и на её особой роли в судьбах человечества. В
рамках этой концепции сформировалась так называемая «Русская идея», которая
объявляла, что Россия должна будет выполнить миссию всемирно исторического
значения по объединению всех народов в будущей общечеловеческой цивилизации на
основах христианства. Только Россия способна выполнить эту миссию,
поскольку Россия, как никакая другая страна, сохранила истинное христианство и
его святость, и этой святостью приведет все остальные народы ко всеобщему
спасению.
Владимир СОЛОВЬЕВ
выражал идею святости России понятием «Святая Русь», в которое вкладывал некий
русский национальный идеал святости, смысл которого не ограничивается только
тем, чтобы стать духовным ориентиром для народа, но и предусматривал решение исторически очень практической задачи: соединить распавшиеся христианские церкви
и духовно примирить Восток с Западом в единстве христианства. Это и есть то святое дело, на которое Святая Русь
призвана историей.
Помимо святости, как
государства-столпа истинного христианства, исключительность России Николай БЕРДЯЕВ обосновывал особенностями
русского национального характера, особенностями русской души.
По Бердяеву русский национальный характер сформировался под
воздействием двух противоположных начал, каждое из которых, в свою очередь,
сформировало в характере народа взаимно противоположные качества, делающие этот
характер уникальным. Этими началами являются:
1. Природная стихия. На характер народа не может не
влиять такое историческое обстоятельство, как необъятность его земли. В
соответствии с этим русская душа характеризуется широтой, стремлением к
вольности, к первобытному, языческому слиянию с природой, к стихийности и к
разгульности.
Но, с другой стороны,
для того, чтобы удерживать столь большие территории, необходима максимальная
централизация государственной власти. В результате этого в России сложилась
традиция безоговорочно и полностью подчиняться решениям центральной власти, как
индивидуально каждому человеку, так и всем социальным структурам.
В итоге у русских людей
сформировалась привычка во всём полагаться на центральную власть. Русский
человек веками знает, что центральная власть всё сделает сама, как на стадии
принятия решения, так и в части принятия на себя ответственности за
последствия. Это сняло с русского человека чувство личной ответственности за
вопросы государственного характера и определило
такие стороны его характера, как:
слабое осознание личных прав и личных интересов; равнодушие к политике
и к политическим идеям; беспечность и лень; недостаток инициативы и
самодисциплины.
2. Аскетическое Православие. Православие – это
христианская религия, так называемого, «восточного склада», и поэтому русский
народ по своей душевной структуре народ восточный.
Но по своему
геополитическому положению русский народ участвует в западной истории,
находится в прямом контакте и в столкновении с западной культурой. Причем
культурная элита народа в течение веков постоянно усваивает и ассимилирует
западные идеи, которые затем прочно проникают в русскую жизнь.
В итоге, в русской душе
исторически непрерывно происходит противостояние её восточного склада с
западным элементом в образе мысли. Восточный, византийский склад характера устремляет русского человека к
мечтательности, к неторопливости, формирует равнодушие к проблемам
сегодняшнего дня, настраивает на духовную связь с потусторонним миром и
аскетизм.
А западный образ жизни требует в это же время от него максимального
напряжения воли, предприимчивости, жесткого самовоспитания, внимания к
проблемам сегодняшнего дня, требовательности к обстоятельствам посюстороннего
мира.
Всё это вместе
предопределило особый национальный тип русского народа, отличающийся от
западных национальных типов, прежде всего, тем, что русский человек равнодушен к истине, которая познается рационально или
через различные рациональные идеи. Он вообще враждебен к идеям как таковым и
враждебен даже к самому процессу мышления над идеями об истине, поскольку для него всякая истина уже изначально
содержится в христианстве.
Поэтому путь к спасению всех народов (в
эсхатололгическом смысле), который не может быть никаким, кроме, как только
христианским, пролегает через истинно
христианский русский народ и через истинно христианскую Россию, и в этом
историческое предназначение и высокая судьба России и её народа.
Точно также считал особой роль русского народа и
России для истории всего человечества Иван ИЛЬИН.
При этом основной проблемой русского народа он считал задачу верного понимания
им своей исторической миссии. Осознавая своё величайшее место в истории
человечества, русский народ не должен предаваться мании величия или заносчиво
отталкиваться от других народов. Самое главное для «Русской идеи» – это не исказить
её истинное содержание, не преувеличить её значение, но и не уменьшить.
Для этого есть единственно правильный путь –
проникать в глубину своей собственной русской самобытности и восходить уже
оттуда к Богу. В процессе этого не надо искать ничего оригинального и
выдающегося, надо просто всегда и во всем добиваться Божьей правды, и, не
ограничиваясь только духовным опытом, переводить это в предметное служение.
Ильин
исходит из того, что самобытность
русского духа проистекает из наличия в нём первичных и вторичных сил души.
Первичные душевные силы русского человека
определяют его национальный характер и отвечают за выбор образа действий в
исторических процессах. Вторичные силы его души произрастают от первичных сил и
получают от них свой закон.
К первичным
силам Ильин относил духовные качества, исходящие из сердца русского человека:
свобода,
созерцательность, вольность, совесть.
Вторичные
силы формируются из первичных сил и представляют собой
волю,
целеустремленную мысль, организованность.
Поэтому в характере русского народа нет
предпосылок для вечной обреченности на безмыслие, безволие, созерцательность и
наслаждение пассивностью по отношению к внешней, не духовной жизни. Первичные
душевные силы русского человека очень сильны, и ему всего лишь следует поставить себе задачу выращивания из них вторичных душевных сил соответствующего уровня.
Добиваться этого следует по следующим направлениям:
1. Прежде
всего, следует определиться, что русская
религиозность должна по-прежнему незыблемо утверждаться на сердечном
фундаменте первичных духовных сил. Главным в русской религии должен стать
совестный элемент. Православие должно сохраняться
и стать повседневной, живой и
творческой христианскою совестью народа. При соблюдении этого условия в русской
религиозности можно будет начать переход к выращиванию вторичных сил, которые в
этой сфере должны быть следующими:
православная
дисциплина воли и православная организованность.
2. У
русского искусства должен быть один единственный ориентир: горящее сердце,
духовная свобода и вдохновенность. Русский национальный творческий акт это не
ремесленничество и не простое создание красивых внешних форм, это вкладывание
своего сердца и своей души. На этой первичной основе следует воспитывать в себе
такие вторичные качества, как
ответственность в творчестве
(самодисциплина, трудолюбие) и стремление к предметности в творчестве
(работоспособность, упорство в доведении идей до конечного, предметного
воплощения).
Главной
отличительной особенностью русского художника должно стать его совестное
служение искусству (бескорыстное,
подчиненное высоким духовным задачам, творчество).
3. Русский ученый
также должен быть художником в исследовании, а не сухим бухгалтером явлений.
Рассудочная западная
наука духовно слепа, поскольку видит только оболочку исследуемого, но не видит
исследуемый объект в целом, и не способна подняться к созерцанию его
подлинности. Своими сухими методами наблюдения, эксперимента и анализа, она
превращает научное знание в набор сведений о частях и кусочках целого, не
проникает за внешний вид доступных ощущениям предметных элементов.
Русский исследователь
должен взять из западной науки логику, как метод познания, и предметную истину,
как цель познания, но в своем мировосприятии и в своем «исследовательстве»
русский ученый должен стремиться выйти за предметный фон исследуемого, импровизировать, творчески
интерпретировать научные данные, подходить к этому с живым сердцем и с
ответственной совестью.
Таким образом, стратегической целью русской науки
становится «узрение целостности» объекта исследования, созерцание того, что скрыто за предметом, то есть духовно-истинного
смысла мира.
4. Для достижения подобных задач в области
религиозности, искусства и науки, нужен новый характер русского человека.
В русском человеке следует сформировать и воспитать духовно
независимую, свободную личность с
сильным характером и предметною волею.
5. Для
формирования и воспитания нового русского характера необходим новый
государственный строй. Если мы хотим видеть духовно свободного русского
человека, активно устремленного к деятельности на пользу общества, то и само государство должно быть свободно.
В свободной России ожесточенные и утомленные гнётом властей сердца людей
откроются и по-новому «прилепятся» к Родине, по-новому обратятся к национальной
власти – с уважением и доверием.
Но всё это сможет
осуществиться только через сердечную и совестную правовую свободу.
6. Следовательно, русское право и правоведение должны оберегать себя от западного
формализма, от самодовлеющей юридической догматики, от правовой беспринципности. России необходимо новое правосознание, национальное по своим корням, православное по
своему духу.
7. В результате откроется путь к созданию
в России новой справедливости и
настоящего русского братства, чем Россия выполнит своё национальное задание
перед историей человечества: создаст национальную земную культуру, проникнутую
христианской любовью, обладающую истинной свободой и деятельной
предметностью, в которой найдут спасение и другие народы.
Таким образом, будучи национальной по характеру, «Русская идея» носила
универсальный для всех народов характер и была эсхатологической по смыслу.
|